Текст: Наталья Харитонова

Короткий разговор на «полях» фестивального дневника. У певицы Анны Кишман, как и у всех участников фестиваля «Волга встречается с Доном» очень напряженный график выступлений в городах нашей губернии.

Фото: Евгения Елисеева

Платье из покрывала

Лет  до пятнадцати Аня вообще не придавала значения своему голосу. Ей даже в голову не приходило, что она когда-нибудь может связать свое будущее с вокалом, что будет выходить на сцену, станет петь с оркестром.

«Мою судьбу однажды решила моя старшая сестра Ольга, — рассказывает солистка Молодежного оркестра народных инструментов из Донецка Анна Кишман. — Она  училась в Донецком институте культуры. И когда Оля в очередной раз  приехала на каникулы  в наш  город Снежное, услышала, как я, обычный ребенок,   пою дома  под пластинки. А у меня была любимая пластинка  с песнями Ляли Черной. Сестра со своим творческим чутьем сразу поняла,  что  во мне что-то есть. Наверное, сработала генетика: у нас очень поющий отец. Он служил в пограничных войсках, был запевалой Закавказского хора.  И Оля стала готовить меня  к поступлению, занималась со мной. Ведь  в музыкальной школе я не училась.

И Аня запела. Да так, что  в своем родном Снежном впервые вышла на сцену, чтобы поучаствовать в музыкальном конкурсе: « Я там пела терские частушки.  Оля взяла балалайку, мне дали ложки, и в этом конкурсе неожиданно для себя я взяла первое место. Это было грандиозное волнение и даже стресс. Тогда я еще совсем  не понимала, как все это будет развиваться дальше. А за победу мне дали путевку в «Молодую гвардию» в Одессе. Это был почти   Артек».

— Аня, сегодня у вас красивые сценические костюмы. А  в чем вы вышли на сцену на том первом конкурсе?

-Пошили костюм за несколько дней. Взяли у мамы отрез атласа, и она об этом, конечно,  не знала. Очень красивая   ткань роскошного розового цвета. Мама купила ее, чтобы сделать покрывало. Достали все, что было у бабушки в сундуке. Но  даже не шили, а прикалывали,  чтобы мама нас  не заругала.  И такой красивый наряд получился!

Озорные наигрыши

А через год Анна отправилась  в Донецк, прошла творческий конкурс и стала учиться музыке: «В 95-ом  году я поступила в училище на базе института культуры. Мне все   нравилось, у меня   все получилось.  Но  все равно первые два года для девчонки, которая миновала музыкальную школу,  были очень  непростыми. Зато  уже  было осознание того, что я делаю. И примерно к  третьему курсу я немножко  окрепла. За это время мне уже привили любовь к народной песне»

Об ансамбле «Озорные наигрыши», в котором девчонка из Снежного  пропела все свое творческое студенчество, Анна до сих пор говорит с огромным уважением и гордостью: «Этот ансамбль определил тот жанр, в котором я работаю и сегодня. Руководил ансамблем потрясающий педагог Владимир Рудольфович Сетт. Он дал мне путевку в жизнь. Все мои партнеры и педагоги  для меня  были просто  великими, потрясающими,   талантливыми людьми.  Это очень большая школа. Жизненная, творческая, музыкальная. Студентами мы  пели разную музыку, духовную,  джазовую, народную.  Все было интересно. Но  душой я  выбрала народную песню. Она  оказалась сильнее».

Анютины глазки

В 2001- ом году  Анна поступила в Харьковскую академию культуры, а сразу после института начала преподавать.  И вновь ей было не просто: вчерашняя студентка работала рядом с теми, кто ее учил. Еще одно испытание на прочность. Но  оно  дало ей новую силу и важный опыт.

А в 2013 году Анне предложили создать свой  ансамбль. Сказано сделано. Осталось придумать коллективу имя. И имя  стало символичным — «Анютины глазки». Это   название, которое подсказала ей мама. Такая вот симпатичная веточка от тех самых «Веселых наигрышей», в которых она много лет  пела сама. А педагоги из «Наигрышей» всегда  продолжали быть рядом. Поддерживали, подсказывали, учили и  вместе  гастролировали. И вдруг гастроли прекратились.

«В четырнадцатом  началась война. Сначала было непонятно, насколько это серьезно. Но когда нас  начали обстреливать, все  были напуганы. Было очень страшно. Представляете,  ты сидишь в классе, идет твой  урок, и вдруг  с воем летят снаряды. Все  падают на пол. С инструментами, с нотами падают. В слезах. Выходили в коридор, пережидали налеты. Мы боялись.  Только дурак не боится. Тяжелый был год. Очень. А когда случились  особенно  сильные обстрелы,   в нашем здании выбило все окна. Тогда  я попросила мужа спасти мои ноты.

Потом нам перестали платить зарплаты, а нужно было кормить ребенка. Думали, как дальше жить.  Зарплаты вернула Россия. Война, потом ковид… Мы старались войти в учебный процесс и построить его в новых условиях», — вспоминает Анна. А  я вижу в ее глазах слезы. Слезы красивой сильной женщины, которой эта страшная война  досталась в «середине ее песни».

Надеемся на мир

— Анна, вы приехали в Тольятти с Молодежным оркестром… А теперь, на фестивальных площадках, поете со сводным оркестром, под управлением двух дирижеров тольяттинца Василия Кормишина и дончанина Александра Малиновского…

-Да,  и  творчество этих людей  заряжает меня молодой  энергией. И мы с каждым новым  днем фестиваля   набираем обороты. Лично для меня это определенный экзамен. За спиной — два оркестра и  два мэтра дирижера. Большая честь – участвовать в таком фестивале вместе с ними. Обещаю зрителям, что под конец этой музыкальной истории 11 сентября мы сделаем очень хороший гала-концерт.

Кстати, у  вас замечательный  зритель. И когда я побывала с концертами в разных городах Самарской области,  поразилась воспитанием подрастающего поколения. Меня поразило, насколько вашим  детям привит  интерес к народной музыке. Хочется,  чтобы везде молодые люди  вот так, с молоком матери, чувствовали свои корни».

— Спасибо, что спели для нас.  Завершает свои программы фестиваль «Встреча Волги и Дона», вы возвращаетесь домой. А там, в  Донецке, по-прежнему  очень нужны ваши песни.

— В Донецке мы потихоньку  стараемся собирать малые залы. И музыка — это такая  реанимация для города и  для нас:  нужно набрать форму. И вокальную, и  музыкальную. У нас немного тише.  Но вот буквально  вчера СМИ сообщили новую страшную весть: там, в Донецке,   пострадала семья, и это очень горько и больно. У нас в Донецке нет чужих. Нет семьи, которой бы не коснулась война. Многие погибли. Многие служат. А  мы очень надеемся и верим, что,  наконец,  наступит долгожданный мир.