ПУШКИНСКАЯ КАРТА
 |
 |
Концерт проходит в рамках программы
Министерства культуры Российской Федерации
«Всероссийские филармонические сезоны»
Заслуженный артист России
Борис АНДРИАНОВ виолончель
СИМФОНИЧЕСКИЙ ОРКЕСТР филармонии
Главный дирижер – Игорь МОКЕРОВ
-
Д. Шостакович. Концерт для виолончели с оркестром №2 Соль мажор, соч.126
-
Л. ван Бетховен. Симфония № 7 Ля мажор, соч. 92
Борис Андрианов – известный российский виолончелист, выступающий на крупнейших сценах мира и самых престижных фестивалях. Регулярно гастролируя за рубежом, музыкант придает особое значение выступлениям в России, будь то крупные культурные центры, малые города или отдаленные поселки, где прежде никогда не проводились концерты; лидер и активный участник ряда международных и национальных проектов, ставящих целью развитие отечественной музыкальной жизни, в частности в регионах страны.
Борис Андрианов родился в 1976 году в Москве. Окончил МССМШ имени Гнесиных (класс Веры Бириной), Московскую государственную консерваторию имени П. И. Чайковского (класс профессора Наталии Шаховской) и Высшую школу музыки имени Ханса Айслера в Берлине (класс профессора Давида Герингаса).
Победитель международных конкурсов в Загребе (имени Антонио Янигро), Йоханнесбурге, Ганновере (Classiсa Nova имени Д. Д. Шостаковича, в дуэте с Алексеем Гориболем), Париже (конкурс Мстислава Ростроповича), Южной Корее (имени Исан Юна). Лауреат XI Международного конкурса имени П. И. Чайковского и молодежной премии «Триумф». Заслуженный артист России (2016).
Выступает с ведущими оркестрами и дирижерами, среди которых Валерий Гергиев, Владимир Федосеев, Юрий Симонов, Павел Коган, Кшиштоф Пендерецкий, Александр Ведерников, Джанандреа Нозеда, Дмитрий Лисс, Роман Кофман, Василий Петренко, Штефан Владар, Дмитрий Юровский, Александр Сладковский. Среди партнеров музыканта по камерному ансамблю – Юрий Башмет, Менахем Пресслер, Акико Суванаи, Жанин Янсен, Юлиан Рахлин, Итамар Голан, Денис Мацуев, Сергей Накаряков, Вадим Репин, Максим Венгеров, Алексей Любимов, Татьяна Гринденко и другие.
Участвовал в Шведском Королевском фестивале, фестивалях в Людвигсбурге и Шлезвиг-Гольштейне (Германия), Эдинбурге (Шотландия), Дубровнике (Хорватия), Кольмаре (Франция), Давосе (Швейцария), Иркутске («Звезды на Байкале»), Транссибирском Арт-фестивале и др. Постоянный участник московского фестиваля камерной музыки «Возвращение».
Организатор и руководитель всероссийского проекта «Поколение звезд» (Премия Правительства РФ в области культуры, 2009). Автор идеи и арт-директор международных фестивалей Vivacello и Vivarte в Москве. Художественный руководитель фестиваля «Музыкальная экспедиция», основанного во Владимирской области и ежегодно расширяющего географию (в 2021 году фестиваль охватил шесть регионов России, включая Удмуртию, Вологодскую и Новосибирскую области, Крым и Камчатку).
Борис Андрианов активно сотрудничает с современными композиторами, неоднократно представлял премьеры новых сочинений, в том числе Гии Канчели, Кшиштофа Пендерецкого, Ефрема Подгайца, Майкла Беркли, Ришара Дюбюньона, Александра Розенблата, Джованни Соллимы, Вангелиса, Алексея Рыбникова, Павла Карманова, Самюэля Струка, Алексея Шора и других авторов.
В дискографии артиста – совместный альбом с гитаристом Дмитрием Илларионовым, выпущенный фирмой Delos (вошел в лонг-лист номинантов премии «Грэмми» в разделе «камерный ансамбль», 2003); сонаты Шостаковича и Рахманинова с пианистом Рэмом Урасиным (в сентябре 2007 года отмечены как лучший камерный диск месяца британским музыкальным журналом Gramophone); сонаты для виолы да гамба и клавесина И. С. Баха в транскрипции для виолончели и баяна, записанные с Юрием Медяником («Мелодия», 2015). В 2020–2021 гг. выпущены «Вариации на тему рококо» Чайковского с ГСО Республики Татарстан под управлением Александра Сладковского (Sony Classics), Виолончельный концерт Габриэля Прокофьева с Уральским академическим симфоническим оркестром под управлением Алексея Богорада (мировая премьера записи) и альбом «Джазовые отражения сюит Баха» с Леонидом и Николаем Винцкевичами, а также записаны все сюиты для виолончели соло И. С. Баха (релиз планируется в 2022 году).
С 2009 года преподает в Московской консерватории. Играет на инструменте работы Карло Бергонци из Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов.
Д. Шостакович. Концерт для виолончели с оркестром №2 Соль мажор, соч.126
Над Вторым виолончельным концертом, премьера которого состоялась в 1966 г. в Москве (солировал Мстислав Ростропович, Госоркестром СССР дирижировал Евгений Светланов), Шостакович работал всего один месяц; музыка его первой части рождалась под впечатлением от смерти «королевы русской поэзии» (Шостакович) – Анны Ахматовой. Последний инструментальный концерт открывает новую страницу в творчестве композитора – отныне его творческий дух движется не «вширь», но «вглубь».
Как и другие поздние сочинения Шостаковича, концерт содержит множество цитат и музыкальных аллюзий на свою и чужую музыку. Но его «визитной карточкой» становится мотив популярной одесской песни 1920-х гг. «Купите бублички», ее полностью переосмысленное звучание – главный итог развития.
По справедливому замечанию музыковеда Виктора Бобровского, «в кульминации финала… песенка превращена в “тему рока” – скрытая горечь стала беспредельным исступленным отчаянием… Именно скрытая трагедия – основное содержание темы».
В экономно рассчитанной партитуре на фоне почти камерного состава оркестра выделяется группа ударных инструментов: их аккомпанемент солисту в завершающих разделах каждой части протягивает нить от виолончельного концерта как в прошлое (заключение Четвертой симфонии), так и в будущее (кода финала последней, Пятнадцатой симфонии) творчество композитора.
Напряженному внутреннему монологу медленной первой части (Largo) противопоставлено злое скерцо (Allegretto) – помимо мотива «Купите бублички» в нем задействована и марионеточно звучащая монограмма композитора (DSCH), которая проходит через весь концерт. Сложно построенная, насыщенная музыкальными событиями третья (финальная) часть играет синтезирующую
роль: здесь и превращение печальной баркаролы в гротескный трепак (невольно возникает аналогия с «Песнями и плясками смерти» Мусоргского), и возвращение тем первой части, и еще более агрессивное вторжение «Бубличков». Завершающая концерт кода с перестуком ударных на фоне выдержанного звучания виолончели – олицетворение хода Времени, неумолимого приближения конца. По словам виолончелиста Леонида Гульчина, «…это конец, после которого уже нет ничего – только истово оборванная долгая, одинокая нота солиста».
Борис Мукосей
Л. ван Бетховен. Симфония № 7 Ля мажор, соч. 92
Первая часть открывается широким величественным вступлением, самым углубленным и развернутым из написанных Бетховеном. Неуклонное, хотя и медленное нарастание подготавливает последующую поистине захватывающую картину. Тихо, еще затаенно звучит главная тема с ее упругим, словно туго скрученная пружина, ритмом; тембры флейты и гобоя придают ей черты пасторальности. Современники упрекали композитора за слишком простонародный характер этой музыки, ее деревенскую наивность. Берлиоз увидел в ней рондо крестьян, Вагнер — крестьянскую свадьбу, Чайковский — сельскую картину. Однако в ней нет беззаботности, легкого веселья. Прав А. Н. Серов, употребивший выражение «героическая идиллия». Особенно ясно это становится, когда тема звучит во второй раз — уже у всего оркестра, с участием труб, валторн и литавр, ассоциируясь с грандиозными массовыми плясками на улицах и площадях революционных французских городов. Бетховен упоминал, что, сочиняя Седьмую симфонию, представлял себе вполне определенные картины. Может быть, это и были сцены грозного и неукротимого веселья восставшего народа? Вся первая часть пролетает как вихрь, словно на одном дыхании: единым ритмом пронизаны и главная и побочная — минорная, с красочными модуляциями, и фанфарная заключительная, и разработка — героическая, с полифоническим движением голосов, и живописно-пейзажная кода с эффектом эха и перекличкой лесных рогов (валторны). «Нельзя передать словами, до чего это бесконечное разнообразие в единстве изумительно. Только такие колоссы, как Бетховен, могут справиться с подобной задачей, не утомив внимания слушателей, ни на минуту не охладив наслаждения…» — писал Чайковский.
Вторая часть — вдохновенное аллегретто — одна из замечательнейших страниц мирового симфонизма. Снова господство ритма, снова впечатление массовой сцены, но какой контраст по сравнению с первой частью! Теперь это ритм траурного шествия, сцена грандиозной похоронной процессии. Музыка скорбная, но собранная, сдержанная: не бессильная скорбь — мужественная печаль. В ней — та же упругость туго скрученной пружины, что и в веселье первой части. Общий план перемежается более интимными, камерными эпизодами, сквозь основную тему словно «просвечивает» нежная мелодия, создавая светлый контраст. Но все время неуклонно выдерживается ритм маршевой поступи. Бетховен создает сложную, но необыкновенно стройную трехчастную композицию: по краям — контрапунктические вариации на две темы; в середине мажорное трио; динамическая реприза включает фугато, приводящее к трагической кульминации.
Третья часть — скерцо — воплощение буйного веселья. Все мчится, стремится куда-то. Мощный музыкальный поток полон бушующей энергии. Дважды повторенное трио основано на австрийской песне, записанной самим композитором в Теплице, и напоминает наигрыш гигантской волынки. Однако при повторении (tutti на фоне литавр) звучит как величественный гимн огромной стихийной силы.
Финал симфонии представляет собой «какую-то вакханалию звуков, целый ряд картин, исполненных беззаветного веселья…» (Чайковский), он «воздействует опьяняюще. Льется огненный поток звучаний, как лава испепеляя все, что ему противится и встает на пути: пламенная музыка увлекает за собой безоговорочно» (Б. Асафьев). Вагнер назьшал финал дионисийским празднеством, апофеозом танца, Роллан — бурной кермессой, народным праздничным гуляньем во Фландрии. Поразительно слияние самых разных национальных истоков в этом буйном круговом движении, объединяющем ритмы танца и марша: в главной партии слышатся отголоски плясовых песен Французской революции, в которые вкрапливается оборот украинского гопака; побочная написана в духе венгерского чардаша. Таким празднеством всего человечества заканчивается симфония.
Людмила Михеева
